В жизни Эйзенштейна было три Мексики: воображаемая - в детстве по книгам, а потом, в юности, когда он ставил и оформлял свой первый театральный спектакль 'Мексиканец'. реальная - с которой он столкнулся в пору зрелости при создании фильма 'Да здравствует Мексика' - по его словам, 'любимого детища', плода 'труда, любви и вдохновения'. и, наконец, третья - страна воспоминаний, вехами которых были постоянно сопутствовавшие ему, собранные его руками реликвии - древние маски, гравюры Посады, народные кустарные изделия. Даже когда снимался фильм 'Иван Грозный' (более чем через десять лет после возвращения режиссера в СССР) и Эйзенштейн был целиком поглощен, просто одержим событиями, трагедиями и драмами русской истории, рядом с постановочными кроками - рисунками теремов и церквей, разработками будущих мизансцен, эскизами костюмов опричников, бояр и самого Великого царя, почти на тех же листах он рисовал мексиканских пеонов. Любовь Эйзенштейна к Мексике была проявлением взаимной приязни между ней и Россией. О трагической судьбе майя и ацтеков писал еще Сумароков. Немногим более года - с декабря 1930 по февраль 1932 - провел Сергей Михайлович Эйзенштейн в Мексике. За это время были сняты тысячи метров пленки фильма о ней, родились мексиканские рисунки Эйзенштейна. Составители: Каретникова И., Клейман Н. Незначительные загрязнения на обложке. Корешок немного порван и обклеен скотчем.
