Ксения Хаузнер, бесспорно, является знаковой фигурой как современного австрийского искусства (хотя творческий пик приходится все же на 80-е годы), так и лесби-арта в частности. Она начала заниматься станковой живописью в 1992 году. До этого она долгое время работала театральным художником, оформила более 100 постановок в различных европейских театрах. Эта веха ее биографии, равно как и учеба в Венской Академии художеств, нашли отражение ее искусстве. На выставке *Зоны борьбы* было представлено 27 портретов, выполненных с 1994 по 2000 год. Большинство, если не все работы Хаузнер весьма сафистичны, но унаследованная от Кокошки и Шиле экспрессионистская символика все же превалирует над открытым дайк-стейтментом, требуя от зрителя максимальной проницательности и внимательного считывания и декодирования идей. Художница неоднократно утверждала, что лишь с помощью искусства смогла открыть в себе дотоле табуированые стороны своего ego и превратить лесбиянство в прайм-идею и главный образ полотен. Сафизм интерпретируется и превращается Хаузнер в нечто брутально-реалистичное, но отнюдь не бытовое. Ее картины буквально кишат женщинами-вампами, `смерть-девушками` и амазонками-расчленительницами. Символика, фантазм и абсолютизированная плотскость женского, не всегда идеального тела генерируют крайне эмоциональный, мортальный и жаждующий крови женский образ. Уже само название экспозиции провоцирует зрителя на поиски в картинах борьбы и зон, ее определяющих. Но такие поиски изначально обречены на провал, ибо борьба в трактовке Хаузнер превращена в театральное действо, игру, спектакль с заранее известной развязкой и неизменным занавесом в конце. Борьба по Хаузнер - это женская лютая любовь, роман-драма, нервозность и садизм. Ее `Зона` представляет собой разнородный мирок, единство и целостность которого заменены хаотичными плюралиями без целей и индивидуальности. А главный `кукловод` и сценарист `Зон борьбы` - сама Ксения Хаузнер. Она делит и сталкивает, диктует и подчиняет, конструируя `мирки-зоны` из всевозможных контроверсий: феминность-маскулинность, структура-хаос, тоталитарность-индивидуальность... Стремление Хаузнер к власти и тотальному контролю над картинным пространством, убивают в героинях желание активно действовать и развиваться. Все это напоминает СМ-игры, в которых Хаузнер - мастер, а ее героини - рабы. Тем самым, сексуальная энергия грубой хаузнеровской любви-борьбы на полотнах художницы трансформируются в последний, предсмертный вопль.
