Сколько километров между тихими арбатскими переулками 60-х и ущельями Памира, в которых гремят автоматные очереди? Сколько световых лет между страницами запретных философских книг, листаемых в тиши московских спецхранов, и аятами Святого Корана, звучащими на тайных собраниях подпольных джамаатов? Гейдар Джемаль (1947), уроженец центра Москвы, прошел весь этот путь, став свидетелем того уникального вихря событий, который сегодня называется 'исламским возрождением в конце XX века'.Участник среднеазиатского мусульманского подполья в брежневско-андроповские 80-е, один из организаторов Исламской партии возрождения (ИПВ) в предпоследний год существования СССР, активный свидетель гражданской войны 1992 г. в Таджикистане, член Хартумской конференции, Джемаль сумел сделать реальностью понятие 'интеллектуальный джихад'. В то время, как многие яркие представители политического ислама погнались за миражами межцивилизационной конфронтации, он осознал, что фронт противостояния между исламом и неверием рожден мировой гражданской войной.Современное человечество разрывается между полюсами абсолютного богатства и абсолютной бедности. Конец марксистского протеста, наглое торжество глобальных спекулянтов поставили на повестку дня возвращение религии как идеологического знамени обездоленных в социальную борьбу. Отнять ислам у клерикалов, превратить теологию монотеизма в инструмент освобождения человека от катка либерального рынка и 'электронных зинданов' информационного общества - таковы, согласно Джемалю, задачи политической философии ислама.
